Зорко одно лишь сердце, самого главного глазами не увидишь (с)
Вариация восьмая. Братья
Регулус крался по пустынному коридору к комнате брата, стараясь ступать как можно бесшумнее. Родители, скорее всего, уже спали, но мало ли. Коридор был погружен в вязкую темноту, которую время от времени разрывали квадраты лунного света, льющегося из высоких окон.
Каждое возвращение Сириуса из школы сопровождалось скандалом. Однако в этот раз была не обычная ссора - все было гораздо серьезнее. читать дальшеРегулуса сразу же отослали из гостиной, чего прежде не делали. Но крики, доносившиеся оттуда, он слышал даже в своей комнате.
Теперь старинный особняк погрузился в абсолютную тишину – ту жуткую, мертвую тишину, которая всегда приходила на смену бурным выяснениям отношений Сириуса с родителями. Точнее с матерью. Создавалось впечатление затишья перед бурей, и казалось, что должно произойти что-то по-настоящему страшное.
Регулус никогда не мог понять, почему Сириус постоянно все делает наперекор родителям. Даже если допустить, что он в чем-то прав… можно ведь действовать мягче и умнее. Одно слово – гриффиндорец!
Регулус замер рядом с дверью в комнату брата и прислушался. Та же нервирующая тишина. Небось, валяется сейчас на кровати, заложив руки за голову, и пялится в потолок. Хотя… вроде какой-то шорох, шаги…
Алохомора на дверь не подействовала. Впрочем, этого следовало ожидать.
- Кричер! – позвал Регулус свистящим шепотом.
Эльф появился перед ним с легким хлопком и низко поклонился.
- Открой дверь!
Кричер начал возражать, что хозяйка запретила, но через пару минут Регулус смог его убедить и, велев ничего не говорить Вальбурге, отослал.
Осторожно заглянув в комнату, Регулус сначала подумал, что она пуста и успел удивиться, когда заметил Сириуса, высунувшегося в раскрытое окно.
- Ты что делаешь?
Сириус резко развернулся:
- Как ты вошел?
- Кричера попросил. Ты не ответил!
Сириус демонстративно хлопнул себя по лбу:
- Блин! Как это я не подумал! Хотя меня он, наверное, не послушался бы…
- Что ты делаешь?! – гораздо громче, чем следовало бы, повторил Регулус.
- Не ори – родителей разбудишь, - шикнул на него Сириус. - Сбегаю. Не видишь, что ли?
Регулус ошеломленно уставился на брата. Да, у него всегда были напряженные отношения с родителями. Но побег? Что же такое произошло сегодня в гостиной? И куда он собрался? Хотя – риторический вопрос. Конечно, к своему Поттеру.
- Зачем?
- Затем, что я не могу больше здесь жить.
Сириус передернул плечами и несколько мгновений пристально смотрел на брата. Регулус поежился: он знал этот взгляд.
- Пошли со мной, - неожиданно предложил Сириус. – Я не хочу оставлять тебя здесь одного.
Регулус удивленно замер: он не ожидал такого предложения. Сириус ведь давно отдалился от него. Те теплые доверительные отношения, которые были когда-то между ними, с каждым годом становились все слабее. Иногда Регулусу казалось, что это его вина, что он сделал что-то не так и заслужил неприязнь брата. Но уже в следующее мгновение он думал, что виноват Сириус, что он неправ в непреклонном отстаивании своих принципов: что бы там ни было, семья – превыше всего. И только сейчас, глядя на замершего у окна брата, смотревшего на него с какой-то отчаянной надеждой, Регулус задумался о том, а что на самом деле толкает Сириуса на это противостояние. Ведь оно нелегко ему давалось, и он страдал от бесконечных ссор и непонимания – Регулус видел это – но каждый раз все повторялось заново.
Словно почувствовав его сомнения, Сириус заговорил о Волдеморте, которого поддерживали родители, о начинавшейся войне, о гибнущих невинных людях. Регулус нахмурился и уставился себе под ноги. До сих пор он полностью разделял мнение родителей и большинства знатных семей Великобритании в том, что Волдеморт действует на благо волшебникам. Но Сириус рассказывал такое… Регулус с трудом мог в это поверить. Но ведь Сириус не станет врать, правда? А если так…
- Решай, Рег, - заключил Сириус свою пламенную речь, выжидательно уставившись на него.
Он так смотрел… Регулус вдруг отчетливо понял, что Сириус любит его, как прежде, что ничего на самом деле не изменилось. А ведь он начал в этом сомневаться и даже ревновал его к Поттеру. Регулус широко улыбнулся, посмотрев брату в глаза:
- Нет, Сириус, я останусь.
Сириус разочаровано вздохнул и отвел взгляд, и Регулус поспешил продолжить:
- Но не бойся – я никогда не встану под знамена Волдеморта. Я понял тебя. И знаешь, тебе ведь нужен свой человек в Слизерине, правда?
Сириус недоверчиво глянул на него и вдруг с улыбкой шагнул вперед и крепко обнял. Обняв его в ответ, Регулус почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Он так боялся потерять брата, и вот получил доказательство того, что этого не случится никогда. И Регулус дал себе слово, что никогда не подведет его.
В следующее мгновение Сириус отстранил его от себя, взяв за плечи.
- Будь осторожен, братишка, - тихо произнес он с тревогой в глазах.
Регулус кивнул, и Сириус перелез через подоконник, спустившись вниз по самодельной веревке из связанных кусков разорванной простыни.
- Ты тоже будь осторожен Сириус, - прошептал Регулус, глядя, как брат, в последний раз махнув ему рукой, решительно зашагал прочь.
***
Бледный, измученный и совершенно несчастный Ремус, будто через силу, рассказывал события прошедшей ночи, невидящим взглядом уставившись в полыхавший в камине огонь. Регулус стоял перед ним, в небрежной позе прислонившись к каминной полке, хотя сохранять невозмутимый вид с каждым словом Ремуса становилось все сложнее.
- Как он мог, Рег, скажи?! – Ремус поднял на него взгляд, но тут же, вздрогнув, отвернулся.
Регулус понял, что в точно такой же позе, как он сейчас, всегда замирал Сириус, когда нервничал. Он невольно усмехнулся: вот ведь воспитание! Закусив губу, Регулус прошелся несколько раз туда-сюда по гостиной и резко остановился перед Ремусом, заставив того снова поднять глаза.
- Ты серьезно в это веришь?
- А что еще остается? – безнадежно вздохнул Ремус – видно было, что борьба между сердцем и рассудком совершенно вымотала его. – Все факты…
- Да плевать мне на факты! – неожиданно рявкнул Регулус так, что Ремус дернулся. – Сириуса можно назвать кем угодно, но только не предателем!
В глазах Ремуса смешались сомнение, надежда, желание поверить и страх ошибиться. Регулус раздраженно передернул плечами. Он не понимал, почему Ремус верит им. Дамблдор, конечно, мудрый человек, но все-таки – человек, который, как и все, может ошибиться. А они столько лет дружили с Сириусом, кто как не Ремус должен бы знать его, знать, что он не способен на предательство! Тем более предательство Джеймса.
- Но Хранитель…
- Если все имеющиеся у нас факты, говорят против Сириуса, значит, мы просто чего-то не знаем, - твердо произнес Регулус, глядя прямо в глаза другу.
- И что ты предлагаешь? – неожиданно деловым тоном спросил Ремус.
Ну, наконец-то! А то Регулус уж начал бояться, что он, придавленный горем, совсем утратил способность рационально мыслить.
Добиться свидания с Сириусом оказалось неожиданно сложно. Крауч встал в позу и заявил, что столь опасные преступники не имеют право видеться даже с ближайшими родственниками. Регулус подключил к делу мать, не без сопротивления с ее стороны. А она, в свою очередь, нажала на нужные рычаги в светских кругах. И вот спустя неделю чудо свершилось – Регулусу позволили поговорить с братом.
Азкабан, даже не будь здесь дементоров, вызывал дрожь и страстное желание поскорее исчезнуть отсюда. Идя по мрачному холодному коридору, насквозь пропитанному сыростью и отчаянием, слыша доносившиеся со всех сторон жалобы, проклятия, стоны, крики, Регулус поклялся себе, что непременно вытащит брата из этого ада. Чего бы ему это не стоило.
В крошечной камере, единственным источником света в которой было едва заметное зарешеченное окошко под потолком, Сириус сидел на полу, уткнувшись лицом в колени. Когда Регулус вошел, он даже не пошевелился, только устало и как-то безнадежно произнес:
- Зачем вы опять пришли? Я же сказал, что виноват. Что еще надо?
Регулус озадаченно моргнул: кого он имел в виду? Неужели Дамблдор все-таки был здесь, пытался разобраться? И что значит «виноват»? Вслух же он спокойно ответил:
- Чтобы узнать, что случилось на самом деле.
Сириус резко вскинул голову, и Регулус внутренне содрогнулся: как же он изменился всего за несколько дней! Лицо осунулось, а аристократическая бледность кожи приобрела болезненный восковой оттенок. Но самым страшным были глаза: когда-то веселые, задорные, полные неистощимой жажды жизни, они стали пустыми и равнодушными. Лишь слабое удивление мелькнуло в них, пополам с недоверием.
- Рег?
- А ты думал, я так все оставлю? – нарочито небрежно бросил Регулус.
Сириус невесело усмехнулся и покачал головой – не поверил его показной беспечности. Ну и ладно – он, в общем-то, и не надеялся.
- Сириус, скажи, что случилось. На самом деле.
Несколько долгих мгновений брат смотрел на него в упор, будто решая, стоит ли что-то объяснять. Регулус терпеливо ждал, отчаянно надеясь, что он заговорит – ведь если Сириус не захочет, разговорить его не сможет никто.
- Ладно.
Сириус встал и, отвернувшись к покрытой плесенью стене, начал рассказывать. Медленно, словно каждое слово причиняло ему боль. Обхватив себя за плечи, в попытке унять сотрясавшую его дрожь. К концу его рассказа Регулус почувствовал почти непреодолимое желание порвать мерзкую крысу на мелкие кусочки.
- Почему ты не сказал этого Дамблдору? Хоть кому-нибудь?
- Зачем? – Сириус повернулся к нему, равнодушно пожал плечами. – Я ведь виноват: идея была моя.
- Идиот! – процедил Регулус сквозь зубы. – Теперь я понял, почему маман так злилась, когда ты поступил в Гриффиндор. Этот факультет пагубно влияет на умственные способности.
- Слизерин зато развивает. В определенном направлении! – не остался в долгу Сириус.
Не успел Регулус ответить на это что-нибудь в меру ехидное, как Сириус вдруг улыбнулся. Совсем как прежде. Почувствовав, как защипало глаза, Регулус часто заморгал и сжал кулаки.
- Я найду Петтигрю, Сириус. Обязательно найду – и вытащу тебя отсюда!
Вариация девятая. Кое-что о межфакультетской дружбе
Когда профессор МакГонагалл объявила: «Поттер, Гарри!» - Северус вздрогнул и уставился на худенького вихрастого мальчишку, как две капли воды похожего на Джеймса. Наверняка такой же наглый и самоуверенный, как его отец. Подумать только: Северусу теперь постоянно придется видеть в классе эту ненавистную физиономию! Одно утешает – хотя бы деканом его быть не придется. Пусть Минерва с ним мучается – опыт у нее есть.
В этот момент, прерывая его размышления и нарушая затянувшееся молчание, распределяющая шляпа объявила:
- СЛИЗЕРИН!
Северус помотал головой, пытаясь прогнать наваждение: не может этого быть! Но шок на лицах окружающих подтверждал – не послышалось. Северус проводил тяжелым взглядом Поттера, неуверенно направившегося к слизеринскому столу. Вот тебе и «пусть Минерва разбирается»!
читать дальше
***
Учиться на Слизерине было тяжело: сокурсники презирали, как полукровку да еще и воспитанного маглами, Малфой после их не слишком приятного разговора перед распределением устроил байкот, а декан откровенно ненавидел. Гарри чувствовал себя изгоем – и зачем только шляпа отправила его на этот факультет? На уроках он по возможности садился один: быть рядом с сокурсниками не хотелось – это было не только неприятно, но и небезопасно, - а остальные факультеты не стремились общаться со слизеринцем. Даже если это знаменитый Гарри Поттер. Особенно если это Гарри Поттер.
Так продолжалось, пока Гарри не заметил, что он не один такой одиночка. Лохматая шатенка с Гриффиндора – Гермиона Грейнджер, с которой он познакомился еще в поезде, тоже всегда сидела одна. Она была помешана на учебе, вечно читала что-нибудь объемное, а в разговоре сыпала умными цитатами. Видимо, это и отталкивало от нее остальных детей.
Однажды перед зельеварением, когда Гермиона сидела, как всегда, изучая учебник и не замечая – или делая вид, что не замечает – ничего вокруг, Гарри подошел к ее парте:
- Можно с тобой?
Гермиона вскинула на него удивленный взгляд.
- Садись, - она пожала плечами и снова уткнулась в книгу.
- Ты, наверное, все знаешь. Поможешь мне с зельями? – Гарри каким-то шестым чувством угадал, как можно наладить контакт с этой нелюдимой девочкой.
Она хмыкнула, но польщенно улыбнулась и кивнула.
Влетевший в класс профессор Снейп, увидев их за одной партой, даже споткнулся на мгновение, одарил злобным взглядом и прошипел:
- Не надейтесь, Поттер, что соседство с Грейнджер улучшит ваши скудные познания в зельях.
Нет, он точно его ненавидит. Понять бы еще, за что?
Подобное наплевательское отношение к традиционному противостоянию Гриффиндора и Слизерина не понравилось ни той, ни другой стороне.
- Грейнджер, ты совсем, да? Он же слизеринец! – возмущенно подлетел к ним на перемене рыжий Уизли.
- Ах, вот как? – Гермиона насмешливо прищурилась. – Значит, теперь уже не важно, что это знаменитый Гарри Поттер, с которым кое-кто так мечтал подружиться? А, Уизли?
Тот стал ярче собственных волос и забормотал нечто невразумительное о том, что она говорит чушь и ничего такого не было. Гермиона смерила его презрительным взглядом и повернулась к Гарри:
- Пошли!
Однако далеко им уйти не удалось.
- Такого я даже от тебя не ожидал, Поттер, - раздался сзади голос Малфоя, манерно растягивающий слова. – Спутаться мало того, что с гриффиндоркой, так еще и с грязнокровкой. Ты – позор нашего факультета.
Гарри не знал, что такое «грязнокровка», но по тому, как вспыхнула Гермиона, понял, что это было ругательство.
- Заткнись, Малфой! – рявкнул Гарри.
К огромному удивлению всех присутствующих он сказал это одновременно с подскочившим к ним Роном. Оба направили на Малфоя палочки. Тот, оглянувшись на своих неизменных телохранителей Крэбба и Гойла, чтобы убедиться, что его в случае чего есть кому защитить, издевательски произнес:
- Ой, как страшно, Уизли! Я прямо весь дрожу, - Малфой изобразил, что падает в обморок от ужаса. – Палочку-то, небось, тебе на распродаже покупали – подержанную?
Рон побагровел и скрипнул зубами. Однако проклясть Малфоя он не успел: из кабинета выглянул привлеченный шумом профессор Снейп.
- Что здесь происходит? – холодно осведомился он.
- Уизли с Поттером напали на меня, сэр, - тут же пожаловался Малфой.
- Что-о-о? Ты, слизняк!
Снейп смерил их равнодушным взглядом:
- Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора.
- Но, профессор, - попробовал Гарри восстановить справедливость, - Малфой первый начал.
- А для вас, Поттер, отработка, - словно не услышав его, продолжил Снейп. – И чтобы через пять секунд я никого здесь не видел.
А со Слизерина баллы не снял – только отработку назначил. Гарри был уверен, что учись он на другом факультете, баллы были бы сняты и с него. Он уже хотел высказать, что думает по этому поводу, но Гермиона схватила их с Роном за руки и потащила прочь из подземелий под торжествующим взглядом Малфоя.
- Вот гад! – возмутился Рон, когда они отошли достаточно далеко.
Гарри хотел уточнить, кого именно он имел в виду, но Гермиона его опередила. Резко остановившись, она повернулась к ним:
- Вот что, мальчики. Я, конечно, очень благодарна, что вы за меня вступились, но не стоило доводить дело до драки.
Гарри с Роном удивленно посмотрели друг на друга: они и не заметили, как превратились в союзников.
- А ты… ничего, оказывается, - пробормотал Рон.
Гарри улыбнулся:
- Друзья?
Рон смущенно кивнул и пожал протянутую руку.
- Мальчишки! – вздохнула Гермиона, театрально закатив глаза.
Они переглянулись и рассмеялись. Все трое.
После этого инцидента отношение к Гарри слизеринцев стало еще хуже: хоть в гостиную не возвращайся и ночуй в коридоре. Зато у него появились друзья, и он больше не был одинок, а это не могло не радовать.
В конце года Гарри раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, жизнь в слизеринских подземельях оказалась настолько тяжелой, что даже возвращение в дом тети уже не представлялось ужасным. С другой стороны, не хотелось расставаться с Роном и Гермионой – его единственными друзьями.
А после той части каникул, что Гарри провел в семье Уизли, возвращаться в школу расхотелось совсем. Однако второй год в Хогвартсе был полон неожиданных сюрпризов. Впервые Гарри порадовался, что его распределили в Слизерин: как бы иначе он смог подслушать Малфоя? А так – всего лишь надел отцовскую мантию-невидимку, и все дела! Правда, шпионаж не принес никаких результатов.
Но если Гарри следил за Малфоем, то и Малфой следил за Гарри. Увы, выяснилось это слишком поздно, когда пути назад уже не было.
- Опять героем хочешь стать, Потти? – прервал знакомый ехидный голос их спор с Локхартом в подземелье, ведущем к Тайной комнате.
- Ты как сюда попал? – в один голос спросили Гарри с Роном.
- Так же, как и вы! – презрительно усмехнулся тот. – Думаете, вы одни такие умные?
- Шел бы ты, Малфой… обратно, - Рон направил на него палочку.
- А то что, Уизли? Опять будешь слизняками плеваться?
- По-моему, нам всем следует вернуться, - вмешался в их перепалку Локхарт.
Мальчишки смерили его презрительным взглядом. Все трое. Осознав тот факт, что они хоть на что-то могут реагировать одинаково, они дружно скривились.
В результате потасовки с профессором Рон оказался по одну сторону обвала, а Гарри с Малфоем – по другую. Поняв, что раскопать проход не удастся, Гарри угрюмо покосился на Малфоя, пытаясь решить, что ему делать с неожиданной и нежеланной компанией. Но тот его опередил:
- Нечего так смотреть на меня, Поттер! Все равно от меня не отделаешься, даже и не мечтай!
Гарри хотел было возразить, но раздумал и, махнув рукой – мол, делай, что хочешь, - пошел вперед. Некоторое время они шли молча, но когда Гарри зашипел, приказывая двери открыться, Малфой не выдержал:
- Так ты правда наследник Слизерина?
- Не говори глупости, - отмахнулся Гарри: только разбирательств на эту тему ему сейчас не хватало.
- Тогда зачем ты сюда полез?
- Чтобы спасти Джинни.
- А ну да, ты ж у нас герой – всех спасаешь! – голос Малфоя так и сочился сарказмом.
Гарри только пожал плечами, подумал немного и предупредил:
- Кстати, будь готов в любой момент закрыть глаза – здесь живет василиск.
Малфой на мгновение застыл, приоткрыв рот, после чего пробормотал:
- Всегда знал, что ты – придурок, но не думал, что еще и больной.
- Чего ж ты увязался за мной такой здоровый? Давай – вали отсюда, - Гарри начал терять терпение: вот же навязался на его голову, как будто мало было проблем!
Малфой сердито посопел, ничего не ответил, но возвращаться почему-то не торопился. Правда, к безжизненной Джинни, обнаружившейся в просторном зале, следом за Гарри он не побежал – предпочел остаться в относительно закрытом месте. И весь разговор с Томом Риддлом слушал издалека, не выдавая своего присутствия. Увы, его убежище оказалось стратегически неверным: когда в зале появился василиск он пополз прямо на Малфоя. Тот заорал и бросился прочь – но куда ему было убежать от огромной змеи, ползающей с поразительной скоростью. Гарри заметался, не зная, что делать: оставить кого-то на съедение василиску он не мог, даже если этот кто-то – Малфой. Но как ему справится с царем змей, он тоже не знал. До тех пор, пока из шляпы, принесенной фениксом, не выпал меч. Гарри колебался только секунду, а потом кинулся наперерез василиску, уже почти догнавшему Малфоя, который споткнулся и рыбкой полетел по скользкому полу. Неожиданно на помощь пришел Фоукс – с яростным клекотом он налетел на змея, выклевывая ему глаза. Тот зашипел от боли, заметался, пытаясь достать птицу. Гарри, теперь не боясь встретиться со смертоносным взглядом, изловчился и вонзил меч в голову василиска. Малфой все это время так и лежал на полу, оцепенело наблюдая за битвой.
Только когда все было кончено: дневник уничтожен, призрак Реддла исчез, а Джинни пришла в себя, Малфой не свойственным ему серьезным и немного растерянным тоном произнес:
- Спасибо, По… Гарри.
Гарри устало улыбнулся, пожал протянутую руку:
- Всегда пожалуйста… Драко.
***
Конец третьего курса
- Стойте! – вдруг воскликнул Драко, когда поникшего Петтигрю уже хотели приковать к Рону и профессору Люпину. – Будет надежнее, если его превратить обратно в крысу и посадить в клетку. Так он точно не сбежит.
- Мыслишь, как истинный слизеринец, племянник, - усмехнулся Сириус, но с явным одобрением в голосе.
Драко в ответ гордо вскинул голову.
Когда взошла луна, и профессор Люпин начал превращаться, Гарри порадовался предусмотрительности друга. А когда на суде, пересматривавшем дело Сириуса, был представлен в качестве главного доказательства вполне себе живой Петтигрю, не раз горячо благодарил Драко, который в то лето часто гостил в доме, где поселился Гарри с крестным. Драко даже заявил однажды с показным раздражением:
- Слушай, еще раз начнешь меня благодарить, дам в нос!
Гарри засмеялся, но перестал надоедать другу. Жизнь налаживалась.
_______
и на этом я, пожалуй, закончу)
Регулус крался по пустынному коридору к комнате брата, стараясь ступать как можно бесшумнее. Родители, скорее всего, уже спали, но мало ли. Коридор был погружен в вязкую темноту, которую время от времени разрывали квадраты лунного света, льющегося из высоких окон.
Каждое возвращение Сириуса из школы сопровождалось скандалом. Однако в этот раз была не обычная ссора - все было гораздо серьезнее. читать дальшеРегулуса сразу же отослали из гостиной, чего прежде не делали. Но крики, доносившиеся оттуда, он слышал даже в своей комнате.
Теперь старинный особняк погрузился в абсолютную тишину – ту жуткую, мертвую тишину, которая всегда приходила на смену бурным выяснениям отношений Сириуса с родителями. Точнее с матерью. Создавалось впечатление затишья перед бурей, и казалось, что должно произойти что-то по-настоящему страшное.
Регулус никогда не мог понять, почему Сириус постоянно все делает наперекор родителям. Даже если допустить, что он в чем-то прав… можно ведь действовать мягче и умнее. Одно слово – гриффиндорец!
Регулус замер рядом с дверью в комнату брата и прислушался. Та же нервирующая тишина. Небось, валяется сейчас на кровати, заложив руки за голову, и пялится в потолок. Хотя… вроде какой-то шорох, шаги…
Алохомора на дверь не подействовала. Впрочем, этого следовало ожидать.
- Кричер! – позвал Регулус свистящим шепотом.
Эльф появился перед ним с легким хлопком и низко поклонился.
- Открой дверь!
Кричер начал возражать, что хозяйка запретила, но через пару минут Регулус смог его убедить и, велев ничего не говорить Вальбурге, отослал.
Осторожно заглянув в комнату, Регулус сначала подумал, что она пуста и успел удивиться, когда заметил Сириуса, высунувшегося в раскрытое окно.
- Ты что делаешь?
Сириус резко развернулся:
- Как ты вошел?
- Кричера попросил. Ты не ответил!
Сириус демонстративно хлопнул себя по лбу:
- Блин! Как это я не подумал! Хотя меня он, наверное, не послушался бы…
- Что ты делаешь?! – гораздо громче, чем следовало бы, повторил Регулус.
- Не ори – родителей разбудишь, - шикнул на него Сириус. - Сбегаю. Не видишь, что ли?
Регулус ошеломленно уставился на брата. Да, у него всегда были напряженные отношения с родителями. Но побег? Что же такое произошло сегодня в гостиной? И куда он собрался? Хотя – риторический вопрос. Конечно, к своему Поттеру.
- Зачем?
- Затем, что я не могу больше здесь жить.
Сириус передернул плечами и несколько мгновений пристально смотрел на брата. Регулус поежился: он знал этот взгляд.
- Пошли со мной, - неожиданно предложил Сириус. – Я не хочу оставлять тебя здесь одного.
Регулус удивленно замер: он не ожидал такого предложения. Сириус ведь давно отдалился от него. Те теплые доверительные отношения, которые были когда-то между ними, с каждым годом становились все слабее. Иногда Регулусу казалось, что это его вина, что он сделал что-то не так и заслужил неприязнь брата. Но уже в следующее мгновение он думал, что виноват Сириус, что он неправ в непреклонном отстаивании своих принципов: что бы там ни было, семья – превыше всего. И только сейчас, глядя на замершего у окна брата, смотревшего на него с какой-то отчаянной надеждой, Регулус задумался о том, а что на самом деле толкает Сириуса на это противостояние. Ведь оно нелегко ему давалось, и он страдал от бесконечных ссор и непонимания – Регулус видел это – но каждый раз все повторялось заново.
Словно почувствовав его сомнения, Сириус заговорил о Волдеморте, которого поддерживали родители, о начинавшейся войне, о гибнущих невинных людях. Регулус нахмурился и уставился себе под ноги. До сих пор он полностью разделял мнение родителей и большинства знатных семей Великобритании в том, что Волдеморт действует на благо волшебникам. Но Сириус рассказывал такое… Регулус с трудом мог в это поверить. Но ведь Сириус не станет врать, правда? А если так…
- Решай, Рег, - заключил Сириус свою пламенную речь, выжидательно уставившись на него.
Он так смотрел… Регулус вдруг отчетливо понял, что Сириус любит его, как прежде, что ничего на самом деле не изменилось. А ведь он начал в этом сомневаться и даже ревновал его к Поттеру. Регулус широко улыбнулся, посмотрев брату в глаза:
- Нет, Сириус, я останусь.
Сириус разочаровано вздохнул и отвел взгляд, и Регулус поспешил продолжить:
- Но не бойся – я никогда не встану под знамена Волдеморта. Я понял тебя. И знаешь, тебе ведь нужен свой человек в Слизерине, правда?
Сириус недоверчиво глянул на него и вдруг с улыбкой шагнул вперед и крепко обнял. Обняв его в ответ, Регулус почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Он так боялся потерять брата, и вот получил доказательство того, что этого не случится никогда. И Регулус дал себе слово, что никогда не подведет его.
В следующее мгновение Сириус отстранил его от себя, взяв за плечи.
- Будь осторожен, братишка, - тихо произнес он с тревогой в глазах.
Регулус кивнул, и Сириус перелез через подоконник, спустившись вниз по самодельной веревке из связанных кусков разорванной простыни.
- Ты тоже будь осторожен Сириус, - прошептал Регулус, глядя, как брат, в последний раз махнув ему рукой, решительно зашагал прочь.
***
Бледный, измученный и совершенно несчастный Ремус, будто через силу, рассказывал события прошедшей ночи, невидящим взглядом уставившись в полыхавший в камине огонь. Регулус стоял перед ним, в небрежной позе прислонившись к каминной полке, хотя сохранять невозмутимый вид с каждым словом Ремуса становилось все сложнее.
- Как он мог, Рег, скажи?! – Ремус поднял на него взгляд, но тут же, вздрогнув, отвернулся.
Регулус понял, что в точно такой же позе, как он сейчас, всегда замирал Сириус, когда нервничал. Он невольно усмехнулся: вот ведь воспитание! Закусив губу, Регулус прошелся несколько раз туда-сюда по гостиной и резко остановился перед Ремусом, заставив того снова поднять глаза.
- Ты серьезно в это веришь?
- А что еще остается? – безнадежно вздохнул Ремус – видно было, что борьба между сердцем и рассудком совершенно вымотала его. – Все факты…
- Да плевать мне на факты! – неожиданно рявкнул Регулус так, что Ремус дернулся. – Сириуса можно назвать кем угодно, но только не предателем!
В глазах Ремуса смешались сомнение, надежда, желание поверить и страх ошибиться. Регулус раздраженно передернул плечами. Он не понимал, почему Ремус верит им. Дамблдор, конечно, мудрый человек, но все-таки – человек, который, как и все, может ошибиться. А они столько лет дружили с Сириусом, кто как не Ремус должен бы знать его, знать, что он не способен на предательство! Тем более предательство Джеймса.
- Но Хранитель…
- Если все имеющиеся у нас факты, говорят против Сириуса, значит, мы просто чего-то не знаем, - твердо произнес Регулус, глядя прямо в глаза другу.
- И что ты предлагаешь? – неожиданно деловым тоном спросил Ремус.
Ну, наконец-то! А то Регулус уж начал бояться, что он, придавленный горем, совсем утратил способность рационально мыслить.
Добиться свидания с Сириусом оказалось неожиданно сложно. Крауч встал в позу и заявил, что столь опасные преступники не имеют право видеться даже с ближайшими родственниками. Регулус подключил к делу мать, не без сопротивления с ее стороны. А она, в свою очередь, нажала на нужные рычаги в светских кругах. И вот спустя неделю чудо свершилось – Регулусу позволили поговорить с братом.
Азкабан, даже не будь здесь дементоров, вызывал дрожь и страстное желание поскорее исчезнуть отсюда. Идя по мрачному холодному коридору, насквозь пропитанному сыростью и отчаянием, слыша доносившиеся со всех сторон жалобы, проклятия, стоны, крики, Регулус поклялся себе, что непременно вытащит брата из этого ада. Чего бы ему это не стоило.
В крошечной камере, единственным источником света в которой было едва заметное зарешеченное окошко под потолком, Сириус сидел на полу, уткнувшись лицом в колени. Когда Регулус вошел, он даже не пошевелился, только устало и как-то безнадежно произнес:
- Зачем вы опять пришли? Я же сказал, что виноват. Что еще надо?
Регулус озадаченно моргнул: кого он имел в виду? Неужели Дамблдор все-таки был здесь, пытался разобраться? И что значит «виноват»? Вслух же он спокойно ответил:
- Чтобы узнать, что случилось на самом деле.
Сириус резко вскинул голову, и Регулус внутренне содрогнулся: как же он изменился всего за несколько дней! Лицо осунулось, а аристократическая бледность кожи приобрела болезненный восковой оттенок. Но самым страшным были глаза: когда-то веселые, задорные, полные неистощимой жажды жизни, они стали пустыми и равнодушными. Лишь слабое удивление мелькнуло в них, пополам с недоверием.
- Рег?
- А ты думал, я так все оставлю? – нарочито небрежно бросил Регулус.
Сириус невесело усмехнулся и покачал головой – не поверил его показной беспечности. Ну и ладно – он, в общем-то, и не надеялся.
- Сириус, скажи, что случилось. На самом деле.
Несколько долгих мгновений брат смотрел на него в упор, будто решая, стоит ли что-то объяснять. Регулус терпеливо ждал, отчаянно надеясь, что он заговорит – ведь если Сириус не захочет, разговорить его не сможет никто.
- Ладно.
Сириус встал и, отвернувшись к покрытой плесенью стене, начал рассказывать. Медленно, словно каждое слово причиняло ему боль. Обхватив себя за плечи, в попытке унять сотрясавшую его дрожь. К концу его рассказа Регулус почувствовал почти непреодолимое желание порвать мерзкую крысу на мелкие кусочки.
- Почему ты не сказал этого Дамблдору? Хоть кому-нибудь?
- Зачем? – Сириус повернулся к нему, равнодушно пожал плечами. – Я ведь виноват: идея была моя.
- Идиот! – процедил Регулус сквозь зубы. – Теперь я понял, почему маман так злилась, когда ты поступил в Гриффиндор. Этот факультет пагубно влияет на умственные способности.
- Слизерин зато развивает. В определенном направлении! – не остался в долгу Сириус.
Не успел Регулус ответить на это что-нибудь в меру ехидное, как Сириус вдруг улыбнулся. Совсем как прежде. Почувствовав, как защипало глаза, Регулус часто заморгал и сжал кулаки.
- Я найду Петтигрю, Сириус. Обязательно найду – и вытащу тебя отсюда!
Вариация девятая. Кое-что о межфакультетской дружбе
Когда профессор МакГонагалл объявила: «Поттер, Гарри!» - Северус вздрогнул и уставился на худенького вихрастого мальчишку, как две капли воды похожего на Джеймса. Наверняка такой же наглый и самоуверенный, как его отец. Подумать только: Северусу теперь постоянно придется видеть в классе эту ненавистную физиономию! Одно утешает – хотя бы деканом его быть не придется. Пусть Минерва с ним мучается – опыт у нее есть.
В этот момент, прерывая его размышления и нарушая затянувшееся молчание, распределяющая шляпа объявила:
- СЛИЗЕРИН!
Северус помотал головой, пытаясь прогнать наваждение: не может этого быть! Но шок на лицах окружающих подтверждал – не послышалось. Северус проводил тяжелым взглядом Поттера, неуверенно направившегося к слизеринскому столу. Вот тебе и «пусть Минерва разбирается»!
читать дальше
***
Учиться на Слизерине было тяжело: сокурсники презирали, как полукровку да еще и воспитанного маглами, Малфой после их не слишком приятного разговора перед распределением устроил байкот, а декан откровенно ненавидел. Гарри чувствовал себя изгоем – и зачем только шляпа отправила его на этот факультет? На уроках он по возможности садился один: быть рядом с сокурсниками не хотелось – это было не только неприятно, но и небезопасно, - а остальные факультеты не стремились общаться со слизеринцем. Даже если это знаменитый Гарри Поттер. Особенно если это Гарри Поттер.
Так продолжалось, пока Гарри не заметил, что он не один такой одиночка. Лохматая шатенка с Гриффиндора – Гермиона Грейнджер, с которой он познакомился еще в поезде, тоже всегда сидела одна. Она была помешана на учебе, вечно читала что-нибудь объемное, а в разговоре сыпала умными цитатами. Видимо, это и отталкивало от нее остальных детей.
Однажды перед зельеварением, когда Гермиона сидела, как всегда, изучая учебник и не замечая – или делая вид, что не замечает – ничего вокруг, Гарри подошел к ее парте:
- Можно с тобой?
Гермиона вскинула на него удивленный взгляд.
- Садись, - она пожала плечами и снова уткнулась в книгу.
- Ты, наверное, все знаешь. Поможешь мне с зельями? – Гарри каким-то шестым чувством угадал, как можно наладить контакт с этой нелюдимой девочкой.
Она хмыкнула, но польщенно улыбнулась и кивнула.
Влетевший в класс профессор Снейп, увидев их за одной партой, даже споткнулся на мгновение, одарил злобным взглядом и прошипел:
- Не надейтесь, Поттер, что соседство с Грейнджер улучшит ваши скудные познания в зельях.
Нет, он точно его ненавидит. Понять бы еще, за что?
Подобное наплевательское отношение к традиционному противостоянию Гриффиндора и Слизерина не понравилось ни той, ни другой стороне.
- Грейнджер, ты совсем, да? Он же слизеринец! – возмущенно подлетел к ним на перемене рыжий Уизли.
- Ах, вот как? – Гермиона насмешливо прищурилась. – Значит, теперь уже не важно, что это знаменитый Гарри Поттер, с которым кое-кто так мечтал подружиться? А, Уизли?
Тот стал ярче собственных волос и забормотал нечто невразумительное о том, что она говорит чушь и ничего такого не было. Гермиона смерила его презрительным взглядом и повернулась к Гарри:
- Пошли!
Однако далеко им уйти не удалось.
- Такого я даже от тебя не ожидал, Поттер, - раздался сзади голос Малфоя, манерно растягивающий слова. – Спутаться мало того, что с гриффиндоркой, так еще и с грязнокровкой. Ты – позор нашего факультета.
Гарри не знал, что такое «грязнокровка», но по тому, как вспыхнула Гермиона, понял, что это было ругательство.
- Заткнись, Малфой! – рявкнул Гарри.
К огромному удивлению всех присутствующих он сказал это одновременно с подскочившим к ним Роном. Оба направили на Малфоя палочки. Тот, оглянувшись на своих неизменных телохранителей Крэбба и Гойла, чтобы убедиться, что его в случае чего есть кому защитить, издевательски произнес:
- Ой, как страшно, Уизли! Я прямо весь дрожу, - Малфой изобразил, что падает в обморок от ужаса. – Палочку-то, небось, тебе на распродаже покупали – подержанную?
Рон побагровел и скрипнул зубами. Однако проклясть Малфоя он не успел: из кабинета выглянул привлеченный шумом профессор Снейп.
- Что здесь происходит? – холодно осведомился он.
- Уизли с Поттером напали на меня, сэр, - тут же пожаловался Малфой.
- Что-о-о? Ты, слизняк!
Снейп смерил их равнодушным взглядом:
- Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора.
- Но, профессор, - попробовал Гарри восстановить справедливость, - Малфой первый начал.
- А для вас, Поттер, отработка, - словно не услышав его, продолжил Снейп. – И чтобы через пять секунд я никого здесь не видел.
А со Слизерина баллы не снял – только отработку назначил. Гарри был уверен, что учись он на другом факультете, баллы были бы сняты и с него. Он уже хотел высказать, что думает по этому поводу, но Гермиона схватила их с Роном за руки и потащила прочь из подземелий под торжествующим взглядом Малфоя.
- Вот гад! – возмутился Рон, когда они отошли достаточно далеко.
Гарри хотел уточнить, кого именно он имел в виду, но Гермиона его опередила. Резко остановившись, она повернулась к ним:
- Вот что, мальчики. Я, конечно, очень благодарна, что вы за меня вступились, но не стоило доводить дело до драки.
Гарри с Роном удивленно посмотрели друг на друга: они и не заметили, как превратились в союзников.
- А ты… ничего, оказывается, - пробормотал Рон.
Гарри улыбнулся:
- Друзья?
Рон смущенно кивнул и пожал протянутую руку.
- Мальчишки! – вздохнула Гермиона, театрально закатив глаза.
Они переглянулись и рассмеялись. Все трое.
После этого инцидента отношение к Гарри слизеринцев стало еще хуже: хоть в гостиную не возвращайся и ночуй в коридоре. Зато у него появились друзья, и он больше не был одинок, а это не могло не радовать.
В конце года Гарри раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, жизнь в слизеринских подземельях оказалась настолько тяжелой, что даже возвращение в дом тети уже не представлялось ужасным. С другой стороны, не хотелось расставаться с Роном и Гермионой – его единственными друзьями.
А после той части каникул, что Гарри провел в семье Уизли, возвращаться в школу расхотелось совсем. Однако второй год в Хогвартсе был полон неожиданных сюрпризов. Впервые Гарри порадовался, что его распределили в Слизерин: как бы иначе он смог подслушать Малфоя? А так – всего лишь надел отцовскую мантию-невидимку, и все дела! Правда, шпионаж не принес никаких результатов.
Но если Гарри следил за Малфоем, то и Малфой следил за Гарри. Увы, выяснилось это слишком поздно, когда пути назад уже не было.
- Опять героем хочешь стать, Потти? – прервал знакомый ехидный голос их спор с Локхартом в подземелье, ведущем к Тайной комнате.
- Ты как сюда попал? – в один голос спросили Гарри с Роном.
- Так же, как и вы! – презрительно усмехнулся тот. – Думаете, вы одни такие умные?
- Шел бы ты, Малфой… обратно, - Рон направил на него палочку.
- А то что, Уизли? Опять будешь слизняками плеваться?
- По-моему, нам всем следует вернуться, - вмешался в их перепалку Локхарт.
Мальчишки смерили его презрительным взглядом. Все трое. Осознав тот факт, что они хоть на что-то могут реагировать одинаково, они дружно скривились.
В результате потасовки с профессором Рон оказался по одну сторону обвала, а Гарри с Малфоем – по другую. Поняв, что раскопать проход не удастся, Гарри угрюмо покосился на Малфоя, пытаясь решить, что ему делать с неожиданной и нежеланной компанией. Но тот его опередил:
- Нечего так смотреть на меня, Поттер! Все равно от меня не отделаешься, даже и не мечтай!
Гарри хотел было возразить, но раздумал и, махнув рукой – мол, делай, что хочешь, - пошел вперед. Некоторое время они шли молча, но когда Гарри зашипел, приказывая двери открыться, Малфой не выдержал:
- Так ты правда наследник Слизерина?
- Не говори глупости, - отмахнулся Гарри: только разбирательств на эту тему ему сейчас не хватало.
- Тогда зачем ты сюда полез?
- Чтобы спасти Джинни.
- А ну да, ты ж у нас герой – всех спасаешь! – голос Малфоя так и сочился сарказмом.
Гарри только пожал плечами, подумал немного и предупредил:
- Кстати, будь готов в любой момент закрыть глаза – здесь живет василиск.
Малфой на мгновение застыл, приоткрыв рот, после чего пробормотал:
- Всегда знал, что ты – придурок, но не думал, что еще и больной.
- Чего ж ты увязался за мной такой здоровый? Давай – вали отсюда, - Гарри начал терять терпение: вот же навязался на его голову, как будто мало было проблем!
Малфой сердито посопел, ничего не ответил, но возвращаться почему-то не торопился. Правда, к безжизненной Джинни, обнаружившейся в просторном зале, следом за Гарри он не побежал – предпочел остаться в относительно закрытом месте. И весь разговор с Томом Риддлом слушал издалека, не выдавая своего присутствия. Увы, его убежище оказалось стратегически неверным: когда в зале появился василиск он пополз прямо на Малфоя. Тот заорал и бросился прочь – но куда ему было убежать от огромной змеи, ползающей с поразительной скоростью. Гарри заметался, не зная, что делать: оставить кого-то на съедение василиску он не мог, даже если этот кто-то – Малфой. Но как ему справится с царем змей, он тоже не знал. До тех пор, пока из шляпы, принесенной фениксом, не выпал меч. Гарри колебался только секунду, а потом кинулся наперерез василиску, уже почти догнавшему Малфоя, который споткнулся и рыбкой полетел по скользкому полу. Неожиданно на помощь пришел Фоукс – с яростным клекотом он налетел на змея, выклевывая ему глаза. Тот зашипел от боли, заметался, пытаясь достать птицу. Гарри, теперь не боясь встретиться со смертоносным взглядом, изловчился и вонзил меч в голову василиска. Малфой все это время так и лежал на полу, оцепенело наблюдая за битвой.
Только когда все было кончено: дневник уничтожен, призрак Реддла исчез, а Джинни пришла в себя, Малфой не свойственным ему серьезным и немного растерянным тоном произнес:
- Спасибо, По… Гарри.
Гарри устало улыбнулся, пожал протянутую руку:
- Всегда пожалуйста… Драко.
***
Конец третьего курса
- Стойте! – вдруг воскликнул Драко, когда поникшего Петтигрю уже хотели приковать к Рону и профессору Люпину. – Будет надежнее, если его превратить обратно в крысу и посадить в клетку. Так он точно не сбежит.
- Мыслишь, как истинный слизеринец, племянник, - усмехнулся Сириус, но с явным одобрением в голосе.
Драко в ответ гордо вскинул голову.
Когда взошла луна, и профессор Люпин начал превращаться, Гарри порадовался предусмотрительности друга. А когда на суде, пересматривавшем дело Сириуса, был представлен в качестве главного доказательства вполне себе живой Петтигрю, не раз горячо благодарил Драко, который в то лето часто гостил в доме, где поселился Гарри с крестным. Драко даже заявил однажды с показным раздражением:
- Слушай, еще раз начнешь меня благодарить, дам в нос!
Гарри засмеялся, но перестал надоедать другу. Жизнь налаживалась.
_______
и на этом я, пожалуй, закончу)
@темы: Гарри Поттер, творчество, фанфики, Вариации на тему рококо