Белая ворона

[cygne24]

Название: Белая ворона
Фандом: Миры Крестоманси
Автор: cygne
Герои, пейринг: Козимо Чант/Миранда Чант, Конрад Чант, Чарльз Чант, Кристофер/Милли
Размер: мини
Жанр:
Рейтинг: G
Тип: джен с элементами гета
Саммари: Козимо Чант был белой вороной в респектабельной семье и не только потому, что женился на Миранде Аржан.

— Козимо! Куда ты запропастился, мелкий паршивец?
Голос Чарли доносился снизу так отчетливо, словно он стоял рядом. Но ни он, ни Конрад никогда не находили Козимо здесь, в его личном убежище на чердаке. Иногда он думал, что на чердак их дома наложены какие-то особые чары. Поскольку, забравшись сюда, он будто становился невидимкой: отчетливо слышал всё, что происходит в доме, но его самого никто не мог обнаружить.
— Ну, погоди: найду — уши оборву, — сердито пообещал Чарли.
— Чарли, что случилось? — раздался обеспокоенный мамин голос.
— Вас это не касается! — огрызнулся тот.
И Козимо четко представил, как если бы видел сам, каким растерянным и печальным стало мамино лицо.
— Чарльз, как ты разговариваешь с матерью?! — прогремел суровый низкий голос — вмешался отец.
— Она мне не мать! — с вызовом ответил Чарли.
На этом месте Козимо перестал слушать — теперь Чарли ждет выволочка от отца, и он надолго забудет о младшем брате — и занялся деревянными солдатиками, оживив их и начав сражение. Жаль, играть было не с кем и приходилось воевать против самого себя. Но лучше уж так, чем со старшими братьями, которые его на дух не переносили. И всё из-за того, что отец когда-то бросил их мать, чтобы жениться на его матери — красавице-итальянке.
Отец, конечно, защитил бы, если бы Козимо пожаловался на всевозможные мелкие пакости братьев, но он боялся, что тогда пакости просто станут изощреннее.

***
Козимо растерянно смотрел на могилу, едва сдерживая слезы. Не в силах поверить, что его милая мамочка действительно умерла. Ведь никто не умирает в такой солнечный и теплый летний день. Стоявший рядом отец сжимал его плечо, не то стремясь поддержать, не то сам ища поддержки.
Но вот отец отвернулся от могилы и, махнув сыновьям, чтобы шли за ним, направился к поджидавшему их траурному кэбу, запряженному в четверку вороных лошадей. Пока они шли, Конрад низко наклонился к Козимо и зашептал на ухо:
— Теперь, когда итальянская шлюха умерла, отец наконец вернется к маме. И тогда ты узнаешь, что значит мачеха.
Козимо не знал, что такое шлюха, но понял, что его мать оскорбили. Будь они одни, он бы врезал Конраду в нос, несмотря на разницу в возрасте и весовой категории. Но при отце он не посмел устроить потасовку на похоронах. И только одарил Конрада злобным взглядом. Тот победоносно ухмыльнулся.
С поминальной трапезы Козимо сбежал так быстро, как мог, чтобы это не посчитали неприличным, и скрылся в своем убежище на чердаке, прорыдав весь оставшийся вечер.
Однако прогноз Конрада не сбылся: отец так и не вернулся к бывшей жене. И это было маленьким личным триумфом Козимо.

***
Снова Козимо стоял на кладбище. На этот раз хоронили отца. Теперь у него не было того ощущения нереальности происходящего. Отец так и не оправился после маминой смерти и несколько лет тихо угасал. Так что Козимо знал, что рано или поздно это произойдет. Но знание никак не помогало справиться с чувством невосполнимой потери. Ему всего пятнадцать, ему еще рано становиться сиротой.
Конрад и Чарльз были молчаливы и угрюмы. Они любили отца и сейчас испытывали те же чувства, что и Козимо. Впервые в жизни. На короткое время траур объединил их.
А потом было чтение завещания. Отец разделил наследство поровну на троих. Но Козимо был несовершеннолетним, и старшие братья стали его опекунами, добившись права распоряжаться его частью наследства.
Впрочем, Конрад и Чарльз его не обижали. Повзрослев, они оставили детскую нетерпимость к сводному брату. И хотя особой (да и не особой) любви к нему не испытывали, долг опекунов исполняли честно.
Козимо не мог пожаловаться на дурное обращение, но всё равно чувствовал себя белой вороной в семье. Хотя, скорее наоборот: черным был он, унаследовавший от матери южную внешность и сильно выделявшийся рядом со светловолосыми и голубоглазыми братьями.

***
Стук в дверь заставил отвлечься от составления гороскопа, которым Козимо увлеченно занимался все Рождественские каникулы. Не дожидаясь ответа, вошел Чарльз. Бросив скептичный взгляд на разложенный на столе гороскоп, он прочистил горло и состроил серьезное взрослое выражение лица. Он всегда так делал перед важными разговорами, и Козимо невольно насторожился и принялся судорожно вспоминать, где успел провиниться. Но так ничего и не вспомнил. Оценки за семестр у него были прекрасные, по поведению нареканий тоже не получал.
— Козимо, — торжественно начал Чарльз, — ты скоро закончишь школу, и тебе пора задуматься о своей будущности.
Козимо облегченно выдохнул. Так вот оно что. Наверняка, братья спят и видят, как спровадить его подальше, чтобы он больше не путался под ногами.
— Я задумываюсь, — жизнерадостно заявил он. — Я хочу стать машинистом.
Чарльз аж переменился в лице, потеряв всю свою важность.
— Каким машинистом? — воскликнул он, воздев руки. — Ты с ума сошел? Чант не может быть машинистом!
— Почему? — наивно спросил Козимо.
Он искренне не понимал, что плохого в профессии машиниста. И считал ее крайне интересной.
— Потому что это занятие для простолюдинов, — высокомерно отрезал Чарльз. — Выбрось из головы эти глупости. Мы с Конрадом подыскали для тебя отличный институт экономики.
— Но… — попытался возразить Козимо.
— Никаких «но», — оборвал его Чарльз. — Ты не будешь позорить нашу фамилию. Если бы отец был жив, он сказал бы тебе то же самое.
Козимо сердито поджал губы, но спорить не стал. Что с Чарльзом, что с Конрадом спорить было бесполезно. И, вздохнув, он покорно кивнул. Что ж, может, экономический институт — не так уж и плохо. Надо посмотреть, что говорят на этот счет гороскопы.

***
Миранда казалась Козимо воплощением совершенства. Громадные сияющие глаза, изящная фигура, подчеркнутая идеально подобранным платьем, копна блестящих каштановых кудрей. Козимо не мог отвести от нее глаз. К его невообразимому счастью, она благосклонно приняла его жалкие попытки ухаживать, улыбалась и смеялась его шуткам. Он не отходил от нее весь вечер и даже смог договориться о новой встрече.
И уже месяц спустя Козимо решил сделать ей предложение. Он думал, возражений не будет. Миранда была богатой невестой, а немного денег их семье не помешало бы. Но его предположения не оправдались.
— Да ты с ума сошел! — воскликнул Чарльз, когда Козимо сообщил о своих планах.
— Никогда женщина из Аржанов не станет частью нашей семьи! — поддержал его Конрад.
— Но она хорошая девушка — воспитанная, милая и с богатым приданым, — заспорил Козимо.
— Приданое — это еще не всё, — сурово произнес Чарльз. — А во всем остальном, ты ошибаешься на ее счет. Аржаны — такая семья, что ни один приличный человек не подаст им руки. И мы с ними не породнимся!
Дальнейших возражений братья даже не стали слушать. Но Козимо впервые в жизни проявил упрямство. Благо он был уже достаточно взрослым, работал в небольшой фирме и больше не зависел от братьев. Вопреки их предостережениям и даже прямым угрозам, Козимо женился на Миранде.

Поначалу всё шло прекрасно. Козимо был счастлив и не мог налюбоваться на красавицу-жену. Братья, правда, объявили ему бойкот и перестали с ним общаться. Но его это не сильно волновало. Они с Мирандой переехали в роскошный особняк в Лондоне, который подарил ей отец. И Козимо даже смог использовать ее приданое, чтобы основать собственную фирму. Дела шли прекрасно. И стали еще прекраснее, когда у них родился сын.
Но потом что-то испортилось. Козимо даже не понял, в какой момент Миранда начала отдаляться. Она полностью погрузилась в свои приемы и званые вечера, не желая общаться с ним. И постоянно находила предлоги, чтобы не пускать его в свою спальню. Будто решила, что, родив Кристофера, выполнила свой долг, и больше от нее ничего не требуется. А когда Козимо попытался намекнуть, что хотел бы еще детей, Миранда возмутилась:
— Ни за что! Я не желаю портить фигуру. Я родила тебе наследника — что тебе еще надо?
Козимо не нашелся, что на это ответить. Когда Миранда успела так измениться? Или правы были братья, и он просто не видел ее настоящую?
Смирившись с тем, что ему не быть счастливым мужем, Козимо попытался стать хотя бы хорошим отцом. Но и тут у него ничего не вышло. Миранда устроила скандал, заявив, что воспитание ребенка — задача матери, и наотрез отказалась допускать его к этому делу. Козимо, как всегда, спасовал перед напором жены. С тоски он полностью погрузился в дела фирмы, беря работу на дом, чтобы хоть чем-то заполнить пустоту.

***
В глубине души Козимо чувствовал, что вмешивать гороскопы в финансовые дела глупо и небезопасно. Но искушение было слишком велико. Он рискнул, и всё потерял. Будто только и ждавшая этого предлога, Миранда тут же выставила его за дверь, заявив, что не желает жить под одной крышей с неудачником, который умудрился спустить все ее деньги и оставить Кристофера без наследства. Козимо не слишком жалел об окончательном разрыве с женой — последние несколько лет их совместная жизнь была настоящим кошмаром. Жалел он о том, что оказался полностью отрезанным от Кристофера. Не то чтобы он раньше много общался с сыном, но хотя бы был рядом. Счастье еще, что он успел наложить на Кристофера жизненные чары и мог присматривать за ним хотя бы издалека.
И именно благодаря этим чарам он в итоге обнаружил, что его сын не обычный ребенок, а кудесник с девятью жизнями. Одновременно Козимо понял, что надо срочно вырывать Кристофера из-под опеки матери, пока он окончательно не подпал под ее тлетворное влияние. И он решился на второй в своей жизни решительный поступок — забрал Кристофера из школы и увез его к доктору Посану, потратив на гонорар последнему все оставшиеся у него средства.
Скандал с Мирандой был грандиозным. Она обвиняла его во всех смертных грехах, кричала, что он не имел права и она подаст на него в суд. Но дело было сделано: Габриэль де Витт взял Кристофера на обучение, и здесь Миранда при всем желании уже не могла ничего сделать. Козимо искренне не понимал, чего она так злится. В конце концов, она ведь сама говорила, что мечтает видеть Кристофера великим человеком. Куда уж более великий, чем Крестоманси?
Он так ей и сказал. В ответ Миранда вдруг разрыдалась и ушла, не забыв хлопнуть дверью и на прощание наслать на Козимо не смертельное, но весьма неприятное проклятие. От которого он даже со своими силами кудесника с трудом смог избавиться.

***
Успокоившись насчет судьбы сына, Козимо задумался о том, что теперь делать ему самому. Бизнес явно не был его сильным местом. Единственное, чем ему действительно нравилось заниматься — это гороскопы. Но они, похоже, никому не нужны были в Англии. В Англии… А что если…
Воспрянув духом, Козимо бросился составлять очередной гороскоп, который в итоге указал ему на Японию. Определенно, это была Япония, на этот раз он не ошибался. Однако у него совсем не осталось денег — даже на билет в один конец. Пришлось с повинной идти на поклон к братьям. Козимо выбрал Чарльза — с ним всегда было проще договориться.
Правда, он был вынужден выслушать длинную нудную лекцию на тему «Мы же тебе говорили, не женись на этой женщине». Но в глубине души Козимо понимал, что заслужил, и потому не стал возражать и даже покаялся перед тем, как попросить денег.
— Зачем тебе? — подозрительно спросил Чарльз. — Опять собираешься пуститься в безумную авантюру?
Козимо покачал головой:
— Я усвоил урок, не беспокойся. Я хочу уехать в Японию, но у меня совсем не осталось денег. Если ты оплатишь мне дорогу, обещаю, больше никогда обо мне не услышишь.
Чарльз с сомнением посмотрел на него:
— Даже не знаю…
— Я не вернусь в Англию надоедать вам с Конрадом, — горячо заверил Козимо. — Могу принести торжественную клятву, если хочешь. Одна последняя услуга.
И Чарльз махнул рукой:
— Ладно. Будет тебе билет до Японии.
— Спасибо, брат! — искренне поблагодарил Козимо.
В порыве радости он чуть было не обнял Чарльза, но вовремя остановился. Подобные выражения эмоций в их семье не были приняты.

Япония встретила Козимо радушно. Специалисты по гороскопам здесь ценились на вес золота. А он без ложной скромности мог назвать себя профессионалом в этом деле. Им заинтересовались несколько близких к императору сановников, и Козимо быстро получил неплохое место при дворе.
Поначалу, правда, непросто было привыкнуть к здешним обычаям и церемониям. Даже для того, чтобы просто выпить чаю, существовала особая церемония. Не говоря уже о том, чтобы поговорить с тем или иным человеком. Но постепенно Козимо освоился и даже начал получать удовольствие.
Он жил в чудесном домике, окруженном небольшим, но потрясающе живописным садом, ни в чем не нуждался и составлял гороскопы — чаще по заказу императора, временами для других людей.
Козимо уже совершенно расслабился, когда на пороге его дома внезапно появилась Миранда.
— Что ты здесь делаешь? — воскликнул он вместо приветствия.
Миранда смиренно опустила взгляд и чуть ли не шепотом произнесла:
— Прости меня, Козимо.
Он только рот приоткрыл, часто моргая. За всё время их знакомства он впервые слышал, чтобы Миранда извинялась.
— Ты сейчас серьезно? — недоверчиво спросил он.
Миранда вздохнула и кивнула:
— Ты был прав, устроив Кристофера к де Витту. Я не должна была тебе препятствовать.
Козимо улыбнулся и отступил в сторону, пропуская ее в дом. Как бы то ни было, Миранда оставалась его женой, и где-то в глубине души он всё еще любил ее.

Кимоно оказалось ей очень к лицу.

***
С очередного великосветского приема Миранда вернулась взбудораженной.
— Козимо, — заявила она, — нам надо серьезно поговорить.
Он насторожился — серьезные разговоры с женой никогда не предвещали ничего хорошего. Пройдя по комнате, Миранда небрежно бросила сумочку на стол и изящно опустилась в кресло. В их доме мебель стояла европейская — они так и не смогли до конца привыкнуть к манере японцев сидеть и спать прямо на полу.
— Нашему сыну скоро исполнится двадцать один год, — объявила Миранда. — Ему пора задуматься о женитьбе.
Козимо удивленно моргнул. За все годы, что они провели в Японии, Миранда впервые вспомнила про Кристофера.
— И что ты предлагаешь? — осторожно спросил он.
— Мы должны найти ему невесту! — само собой разумеющимся тоном ответила Миранда. — Молодым людям в этом деле совершенно нельзя доверять, и о достойной партии должны позаботиться родители. У меня уже есть на примете несколько девушек.
В потенциальные невестки Миранда выбрала настолько знатных девушек, что еще немного, и они были бы принцессами.
— Ты серьезно считаешь, что их родители не сочтут подобный брак мезальянсом? — с сомнением поинтересовался Козимо.
— С будущим Крестоманси? — фыркнула Миранда. — Я тебя умоляю! Да они будут драться за право выдать за него свою дочь.
Резон в ее словах был. Однако Козимо всё еще сомневался и потому решил составить гороскоп, несмотря на то что Миранда от его предложения пренебрежительно отмахнулась.
Увы, проще не стало. Гороскоп дал весьма загадочный ответ. Получалось, что идеальной невестой для Кристофера была девушка из другого мира. И это всё что Козимо смог понять наверняка. Потому что не принимать же всерьез то, что она должна быть Богиней. Что могло означать это иносказание, он так и не смог расшифровать.
Когда он сообщил о результатах Миранде, она равнодушно пожала плечами и велела собираться в Англию: они должны сами устроить брак сына. По давно укоренившейся привычке Козимо не стал спорить, предоставив жене действовать, как она хочет.
Миранда оказалась права в том, что самые знатные лорды хотели бы видеть Крестоманси (будущего, но не суть) своим зятем. И Миранда уже обо всем договорилась, когда дело застопорилось на самом Кристофере.
Когда они пришли с визитом в Замок Крестоманси, Козимо едва узнал своего сына. За прошедшие девять лет Кристофер стал совсем взрослым и выглядел потрясающе эффектно и величественно. Он встретил их с холодной вежливостью, даже если в глубине глаз затаился огонек, говорящий о том, что он все-таки рад их видеть.
Однако этот огонек тут же исчез, стоило Миранде озвучить цель визита.
— Извини, мама, — отрезал он, — но я справился с этим сам: у меня уже есть невеста.
Миранда, конечно, попыталась возмутиться, воззвать к его сыновним чувствам и убедить, что они действуют ради его же блага. Не помогло. В этот момент Козимо впервые по-настоящему увидел характер сына и испытал немного завистливое восхищение. Сам он никогда не умел держаться с такой твердой непоколебимостью.
Поняв, что переубедить Кристофера не получается, Миранда потребовала, чтобы он познакомил ее со своей избранницей.
— Я должна сама увидеть, подходит ли она тебе.
Кристофер пожал плечами — весь его вид говорил, что никакое мнение матери не изменит его решения, — но познакомить их с невестой согласился.
Милая улыбчивая девушка выглядела совершенно простой и незаметной. Если не считать ясно ощутимую силу кудесницы. Кристофер представил ее как воспитанницу де Витта Милли, то ли намеренно, то ли неосознанно не углубляясь в родословную. И это не понравилось Миранде.
— Эта девушка тебе не подходит! — безапелляционно заявила она.
Невозмутимое выражение лица Кристофера не дрогнуло, он только слегка сузил глаза, но в них сверкнул такой гнев, что Козимо вздрогнул. Милли сжала ладонь Кристофера, словно призывая его успокоиться, и он вскинул голову, пронзив мать высокомерным взглядом.
— Я как-нибудь сам решу, кто мне подходит, — холодно произнес он. — Можете прийти на мою свадьбу, если хотите. Но я не настаиваю: я привык к вашему отсутствию в моей жизни.
— Кристофер! — возмущенно вскрикнула Миранда. — Мы же хотим, как лучше для тебя!
А Козимо охватили угрызения совести. Кристофер был прав: ни он, ни Миранда никак не участвовали в его жизни, забыв о том, что у них есть сын. Когда, не слушая дальнейших возражений, Кристофер буквально выпроводил их из Замка, Козимо испытал почти облегчение.
В отличие от Миранды, выбор сына он одобрял. Даже за то недолгое время, что он наблюдал за ними, он подметил гармонию в их общении. Только один вопрос не давал покоя. Что же все-таки гороскоп подразумевал под Богиней?

***
В следующий раз Козимо увидел Кристофера еще восемь лет спустя. После неудачной попытки сватовства, предпринятой Мирандой, они вернулись в Японию. И надо же было Миранде похвастаться, что ныне действующий Крестоманси — их сын. Император никак не отреагировал, но информацию запомнил.
Однажды он призвал Козимо, чтобы поручить ему миссию — отвезти Крестоманси депешу с ходатайством и попытаться склонить его на согласие и в личной беседе. Козимо согласился — а что еще ему оставалось? Хотя сильно сомневался, что его слова имеют еще какой-то вес для Кристофера.

Встретила его Милли, с сожалением сообщившая:
— Кристофер сейчас на вызове, мистер Чант. Но вы можете погостить у нас, пока он не вернется.
Милли поправилась после их последней встречи, но по-прежнему оставалась милой и улыбчивой.
— Зови меня Козимо, — предложил он, невольно улыбаясь в ответ. — Не чужие ведь.

Эти дни были, пожалуй, самыми счастливыми в жизни Козимо. Он с удовольствием общался с внуками — пятилетней Джулией и четырехлетним Роджером, — и просто наслаждался жизнью. Отдыхал от общества Миранды. А он и не замечал, насколько она давит, пока не оказался один. Невестка нравилась ему с каждым днем всё больше. Ласковая и приветливая со всеми окружающими, она при этом железной рукой управляла жизнью Замка в отсутствие Крестоманси.
Кристофер вернулся поздно вечером на третий день. Козимо шел в свою комнату из библиотеки (а библиотека Замка Крестоманси — это отдельное сокровище!), когда увидел спешившую по коридору Милли. Не заметив его, она устремилась к парадной мраморной лестнице. И только тогда Козимо увидел уже начавшего подниматься от пентаграммы в вестибюле Кристофера.
Они встретились примерно посередине и, к удивлению Козимо, обнявшись, несколько мгновений просто смотрели друг на друга, сияя счастливыми улыбками. Он даже и не предполагал, что брак, насчитывавший уже лет семь, может быть таким.
— Я скучала, — тихо произнесла Милли.
— Я тоже, — ответил Кристофер и поцеловал ее.
Поцелуй длился недолго — они, видимо, вспомнили, что находятся на открытом месте, где их может увидеть кто угодно, — но был пылким и страстным. Аж завидно стало: у Козимо с Мирандой и страсть, и нежность закончились после рождения Кристофера. Оглядываясь назад, он с горечью понимал, что со стороны Миранды их и не было никогда — она лишь играла роль, чтобы получить доступ в высшее общество. И даже появление на свет сына было с ее стороны расчетом.
Что ж, по крайней мере, Кристоферу гораздо больше повезло с женой.