Просто несколько зарисовок, написанных в разное время. Они слишком глупые, чтобы оформлять их во что-то, так что пусть будут просто здесь.
***
читать дальшеДженет с досадой разглядывала роскошный букет роз, оставленный для нее в гостиной. Записка, прикрепленная к букету, гласила, что он призван служить выражением восхищения мистера Далтона, с которым она познакомилась на одном из балов, и который теперь усердно ухаживал за ней. В общем-то Фредерик Далтон был симпатичным и интересным молодым человеком… Но розы!
– И почему мужчины считают, что девушкам следует дарить исключительно цветы и конфеты? – вслух поинтересовалась Дженет, хмурясь на букет.
Она думала, что одна в гостиной, но вдруг получила ответ.
– Вероятно, потому что так принято, – раздался от дверей ироничный голос.
Дженет чуть не подпрыгнула и смущенно обернулась. Крестоманси с веселым любопытством смотрел на нее и на внушительный букет.
– Так принято! – вздохнула Дженет. – В этом-то и вся проблема, – и неожиданно для самой себя спросила: – Вы тоже действовали как принято?
Крестоманси приподнял бровь и несколько мгновений молчал. Дженет совсем смутилась от его пристального взгляда и уже решила, что он не ответит. Но он вдруг улыбнулся:
– Нет. Я дарил книги и специи.
Дженет ошарашенно моргнула:
– Ну, книги – понятно. Милли любит читать. Но почему специи?
– Потому что в родном мире Милли в пищу добавляют множество острых приправ, – серьезно объяснил Крестоманси. – И наша еда казалась ей ужасно пресной. Вот и приходилось добывать для нее специи. Иногда – с ее родины, когда мне приходилось бывать в Десятых мирах.
Дженет завистливо вздохнула:
– Потрясающе. Если бы за мной так ухаживали, я бы сразу сдалась.
– И чем же так прекрасны специи в плане ухаживания за девушкой? – с невероятно ироничной интонацией поинтересовался Крестоманси.
Дженет отмахнулась, абсолютно уверенная, что он прекрасно понял, что она имела в виду, и просто смеется.
– Дело не в этом. А в том, что вы интересовались ее вкусами и увлечениями, а не просто следовали… тому, что принято.
Крестоманси хмыкнул и пожал плечами:
– Возможно, твой воздыхатель просто не успел изучить твои вкусы. Мы с Милли знакомы с десяти лет. И к тому времени, когда я начал понимать, что она значит для меня гораздо больше, чем просто друг, я уже знал о ней всё.
– О, – озадаченно произнесла Дженет – это ей в голову не приходило. – Может, вы и правы, - и негромко для себя добавила: - Что ж, дам ему шанс.
Крестоманси засмеялся:
– Весьма благородное решение.
Дженет ухмыльнулась в ответ и искренне произнесла:
– Спасибо.
***
– Тебя что-то беспокоит, милая? – мамин вопрос заставил вздохнуть и оторваться от разглядывания своего отражения в зеркале.
Несколько мгновений Джулия размышляла, что и как рассказать. Мама терпеливо ждала, не торопя ее, устроившись в соседнем кресле.
– Понимаешь, – наконец, решилась Джулия. – Один молодой человек… уверяет, что любит меня. И он нравится мне. Я думаю. Но я не знаю, верить ли его заверениям. Как не ошибиться?
Мама склонила голову, внимательно разглядывая ее. Джулия слегка поежилась – взгляд у мамы был не таким пронзительным, как папин, но оттого не менее проницательным.
– Если у тебя появились сомнения, то скорее всего верить не стоит, – серьезно ответила она.
– Как это? – удивилась Джулия.
– Как считаешь, милая, отец тебя любит? – вдруг спросила мама.
Джулия моргнула на неожиданность вопроса, не понимая, какая тут связь, но всё же ответила:
– Да, конечно.
– Он говорил тебе об этом?
Джулия помотала головой: папа редко говорил о таких вещах – в сущности, почти никогда. Мама с легкой улыбкой кивнула:
– Именно. Потому что Кристофер не склонен к словесному выражению своих чувств, – и многозначительно добавила: – Тем не менее ты это знаешь – чувствуешь его любовь.
– О. Кажется, я поняла тебя, – Джулия лучезарно улыбнулась. – Спасибо, мамочка.
– Обращайся, – мама ласково потрепала ее по руке.
– А тебе папа говорит это? – с любопытством спросила Джулия. – Что любит тебя?
Мама усмехнулась:
– Говорил, когда делал предложение.
– И больше никогда?
– Ну, скажем так: изредка.
Джулия моргнула: ей показалось, или мама правда слегка покраснела? Но она отогнала эту мысль и улыбнулась: кажется, она действительно поняла, что именно ей искать в многочисленных поклонниках.
***
Когда Милли принялась рассказывать о своей бытности Живой Ашет в Десятых мирах, Дженет едва верила своим ушам. Никогда она не подумала бы, что такая обычная Милли может иметь столь необычное прошлое. А еще она подумала, что ей пришлось гораздо хуже, чем Дженет. Все-таки Двенадцатый А и Б были относительно похожи друг на друга, чего не скажешь о Десятых мирах. Словно подтверждая ее мысли, Милли сказала:
– Иногда я думала, что никогда не привыкну к этому сырому холодному климату, тесной одежде, натирающей ноги обуви и пресной еде. На первых порах было действительно тяжело.
– И как же вы справлялись? – с любопытством поинтересовалась Дженет.
Милли с улыбкой пожала плечами:
– Ну, у меня был Кристофер, чтобы смягчить адаптацию.
– О, – Дженет перебрала в памяти услышанное. – Тот мальчик, который носил вам в храм книги?
Милли кивнула:
– Он сделал всё, чтобы я почувствовала себя своей в этом мире. И впоследствии всегда заботился и утешал, и немедленно бросался на помощь, даже когда его об этом не просили.
Милли мечтательно улыбнулась. А Дженет начала подозревать здесь интересную романтическую историю.
– Он любил вас? – поинтересовалась она.
– Да. Всегда. Наверное, даже когда сам не осознавал этого. И сейчас любит точно так же.
Дженет озадаченно моргнула. Она не ожидала, что история первой любви Милли имеет какое-то продолжение.
– Вы общаетесь до сих пор? – удивленно спросила она.
Теперь настала очередь Милли озадаченно моргать. А потом она весело расхохоталась.
– Ой, прости, солнышко, ты так и не поняла… Я забыла, что при тебе его ни разу не называли по имени. Конечно, мы общаемся, он же мой муж.
Дженет в полном потрясении приоткрыла рот, а потом покраснела, почувствовав себя идиоткой.
***
В Замке проходил очередной важный обед – кажется, принимали короля из Двенадцатого-Д. Джулия не особенно вникала. Гораздо больше ее волновало, что отец, которого не было дома почти неделю, не успев вернуться, был занят приемом этой коронованной особы и наверняка надолго. Мама хотя бы там присутствовала, хотя, если честно, Джулия сомневалась, что это настолько уж большое утешение.
Собственно, она спустилась узнать, скоро ли мероприятие закончится, и вовсе не собиралась ничего подглядывать. Честно. И она не виновата, что именно в тот момент, когда она дошла до низа лестницы, дверь в большой зал раскрылась и оттуда появились родители. Причем выглядели они при этом не как хозяева Замка, а как два подростка, задумавших нечто незаконное. Джулия отступила в тень за лестницу, где ее не было видно. Опять же – она не собиралась ничего подслушивать, просто не хотела попадаться на глаза, потому что папа не любил, когда дети показывались таким гостям. «Среди них могут быть и опасные личности», – говорил он.
К счастью, родители до нее не дошли, остановившись не особенно далеко от дверей, но при этом так, чтобы их нельзя было сразу заметить, если оттуда выйдет кто-то еще. В предвкушении чего-то интересного Джулия затаила дыхание. Но вот чего она совсем не ожидала, что папа вдруг притянет маму к себе и пылко поцелует.
На несколько мгновений Джулия застыла, забыв как дышать, а потом отвернулась, густо покраснев. Почему она после этого не ушла тихонько, а осталась стоять, где стояла, она не смогла бы объяснить даже себе. И хотя она закрыла глаза и ничего не видела, зато всё прекрасно слышала.
– Я так по тебе соскучился, – донесся до нее прерывистый папин шепот. – Весь проклятый ужин хотел это сделать.
Мама тихо засмеялась, и ее смех тоже был немного задыхающимся.
– Ты сумасшедший.
– И тебе это нравится.
Джулия чувствовала, что папа довольно улыбается, даже не видя его лица.
– Сколько самоуверенности, мистер Чант… – весело протянула мама.
– Она абсолютно оправдана, миссис Чант, – еще более довольным тоном протянул папа.
На некоторое время воцарилась тишина. Ну не совсем тишина… Пока мама не сказала суровым тоном, за которым всё же чувствовалась улыбка:
– Нам правда надо возвращаться, Кристофер, пока его хитрое величество не выторговал у наших министров какой-нибудь катастрофичный договор.
Папа тяжело вздохнул – немного театрально. Снова послышался шепот – на этот раз настолько тихий, что Джулия не разобрала слов. И, наконец, удаляющиеся шаги. Когда Джулия осмелилась открыть глаза, в холле уже никого не было.
Она потрясла головой, чтобы прийти в себя. Ее родители всегда были сдержанными и благоразумными, ей и во сне не приснилось бы, что она может стать свидетельницей чего-либо подобного. Однако, какой бы смущающей ни была случайно подсмотренная сцена, в то же время она странным образом дарила ощущение надежности.
@темы:
творчество,
Миры Крестоманси,
Диана Уинн Джонс,
фанфики