Обожаю концовку этой книги Как можно написать настолько красиво-романтичную сцену, при этом не написав ничего собственно романтичного? Тут можно только снять шляпу

— Серый тебе совсем не идет, — сказал он. — Я подумал об этом, еще когда в первый раз увидел тебя.
— Кальцифер ушел, — сказала Софи. — Мне пришлось разорвать ваш договор.
Хаул немного погрустнел, но ответил:
— Мы оба надеялись, что ты его разорвешь. Ни одному из нас не хотелось закончить как Ведьма и мисс Ангориан. Ты бы назвала свои волосы рыжими?
— Красное золото.
Насколько Софи могла видеть, Хаул не больно-то изменился, когда к нему вернулось сердце, за исключением, возможно, глаз — они стали более насыщенного цвета и больше походили на глаза, а не на стеклянные шарики.
— В отличие от некоторых, — сказала она, — они натуральные.
— Никогда не понимал, почему люди придают такое значение натуральности, — ответил Хаул, и Софи поняла, что он вовсе нисколько не изменился.
Если бы Софи была способна обращать на что-то внимание, она бы увидела, как принц Джастин и чародей Сулиман жмут друг другу руки и восторженно хлопают друг друга по спине.
— Мне стоит вернуться к моему венценосному брату, — сказал принц Джастин.
Он подошел к Фанни, как к наиболее подходящей особе, и отвесил ей глубокий вежливый поклон:
— Я обращаюсь к хозяйке этого дома?
— Э… на самом деле, нет, — Фанни попыталась спрятать метлу за спиной. — Хозяйка дома — Софи.
— Или скоро будет, — сказала миссис Фейрфакс, сияя доброжелательной улыбкой.
— Я всё гадал, — сказал Хаул Софи, — не окажешься ли ты той очаровательной девушкой, которую я встретил в Майский день. Почему ты была тогда так напугана?
Если бы Софи обращала на что-то внимание, она бы увидела, как чародей Сулиман подошел к Летти. Теперь, когда он стал самим собой, стало ясно, что чародей Сулиман по меньшей мере такой же решительный, как Летти. Летти выглядела обеспокоенной, когда Сулиман словно скала навис над ней.
— Похоже, у меня остались о вас воспоминания принца, а вовсе не мои, — сказал он.
— Ничего страшного, — храбро произнесла Летти. — Это была ошибка.
— Нет, не ошибка! — возразил чародей Сулиман. — Позволите ли вы мне хотя бы взять вас в ученицы?
Летти жарко покраснела и, похоже, не знала, что ответить.
Софи решила, что это проблемы Летти. У нее были и свои.
— Думаю, мы должны жить долго и счастливо, — сказал Хаул.
И он явно говорил всерьез. Софи знала, долгая и счастливая жизнь с Хаулом будет гораздо более насыщена событиями, чем рассказывается в любой истории, но была решительно настроена попробовать.
— Наверняка это будет жутко, — добавил Хаул.
— И ты будешь эксплуатировать меня, — сказала Софи.
— И тогда ты порежешь все мои костюмы, чтобы преподать мне урок.
Если бы Софи или Хаул были способны обращать на что-то внимание, они заметили бы, что принц Джастин, чародей Сулиман и миссис Фейрфакс пытаются поговорить с Хаулом, а Фанни, Марта и Летти дергают Софи за рукава, тогда как Майкл тянет Хаула за камзол.
— Это было самое отточенное использование слов силы, что я когда-либо видела, — говорила миссис Фейрфакс. — Я бы не знала, что делать с тем существом. Как я часто говорю…
— Софи, — говорила Летти, — мне нужен твой совет.
— Чародей Хаул, — говорил чародей Сулиман, — я должен извиниться за то, что часто пытался укусить вас. В нормальном состоянии, я и помыслить не мог бы поднять зуб на земляка.
— Софи, я думаю, этот джентльмен — принц, — говорила Фанни.
— Сэр, — говорил принц Джастин, — полагаю, я должен поблагодарить вас за спасение от Ведьмы.
— Софи, — говорила Марта, — чары спали с тебя! Слышишь?
Но Софи и Хаул держались за руки и улыбались, и улыбались, не в силах перестать.
— Отстаньте от меня, — сказал Хаул. — Я сделал это только ради денег.
— Лжец! — сказала Софи.
— Я говорю, — крикнул Майкл, — Кальцифер вернулся!
Это привлекло внимание Хаула и Софи. Они посмотрели на камин, где среди поленьев определенно мерцало знакомое синее лицо.
— Ты не обязан был, — заметил Хаул.
— Я не против, пока могу уходить и приходить, — ответил Кальцифер. — А кроме того, в Маркет Чиппинге идет дождь.